Розанов, племянник Розанова

/ Близкий родственник выдающегося русского религиозного философа первым обосновал нефтеносность коми недр

Выдающийся российский религиозный философ Василий Васильевич Розанов до сих пор с нашей республикой не имел явных точек соприкосновения. Между тем незримые, но явственно проступающие нити с Коми краем соединяют и его. Сюда в конце 30-х годов прошлого века, конечно же, не по своей воле, угодил племянник автора «Опавших листьев» и «Уединенного» геолог Алексей Николаевич Розанов. По мнению специалистов, именно он еще в 1944 году первым из российских ученых обосновал нефтегазоносность Тимано-Печорской провинции. В Ухте, где талантливый исследователь провел последние годы, в 1949 году он нашел и последний приют.

ОБ Алексее Николаевиче Розанове оставила воспоминания его родственница Наталья Владимировна Баранская. Ученый, музеевед, талантливый прозаик в своих мемуарах «Странствия бездомных» нашла место для всей многочисленной родни как по материнской, так и по отцовской стороне. Хотя, конечно, больше по линии матери – Баранских, чью фамилию она носила. Родители автора книги, профессиональные революционеры Любовь Баранская-Радченко и Владимир Розанов расстались еще в раннем детстве Наташи. Но это не помешало ей поддерживать с отцом теплые отношения. Уже будучи взрослой, она успела получить от отца воспоминания о его корнях, а с некоторыми членами семьи Розановых ей довелось встретиться и пообщаться.

В сонме представителей рода Розановых самой большой величиной, конечно же, был философ Василий Васильевич Розанов, наследие которого в полном объеме возвратилось его соотечественникам лишь после начала перестройки. Кроме множества статей на религиозно-философские темы, из-под пера талантливого, плодовитого автора вышли и два «короба» коротких рассказов-эссе «Опавшие листья». В своих своеобразных дневниках-афоризмах философ несколько раз возвращался в свои детские годы, упоминая братьев, сестер. Но все воспоминания о них были для него проникнуты печалью, упадническим настроением. Вскользь В.В.Розанов упоминал и о причинах такого пессимизма.

РОЗАНОВЫ – священнический род. Первоначально их предки носили фамилию Елизаровых и служили в Костромской губернии. Отец философа Василий Федорович переменил фамилию, став Розановым, что в духовном сословии в XIX веке было явлением нередким. После смерти отца большого семейства его крепкий, вместительный дом, что называется, затрещал по швам. Матушка почившего в бозе священника оказалась совершенно неприспособленной к ведению хозяйства. Дети голодали, болели. Не сдался обстоятельствам лишь старший в семье Николай, окончивший гимназию, а затем поступивший в Казанский университет. После смерти матери он возвратился в Кострому, забрал младших братьев Василия и Сергея с собой, увез их сначала в Симбирск, а затем в Нижний Новгород, где работал учителем гимназии.

Впоследствии Василий Васильевич Розанов не раз добрым словом вспоминал старшего брата, спасшего его от неминуемой смерти, заменившего родителей, давшего образование, выведшего в люди. После Нижнего Новгорода Николай Васильевич стал работать директором прогимназии в городе Белый Смоленской области, здесь у него была уже большая семья, шестеро детей. Брат-философ часто навещал его, а в начале 90-х годов XIX века прожил в Белом около двух лет. За стол в доме Розанова-старшего одновременно садились десять человек, но, несмотря на многолюдство, здесь всем доставалось тепла, уюта, заботы. Семейный очаг, свитый в городе Белый, обогревал детей Николая Васильевича и его младшего брата Василия до самой кончины хозяина.

«Дед был человеком порядка, но не казенного, а жизненно важного, был привержен традициям, но не являлся их рабом, принимал сложившуюся государственность в целом, но мог относиться критически к частностям – такой портрет Николая Васильевича Розанова нарисовала в своих мемуарах его внучка Н.Баранская. – Он был человеком дела, деятелем, организатором жизни. С интересом относился к науке и философии, любил читать. Отец большого семейства, он позаботился о том, чтобы все дети получили образование и вышли в самостоятельную жизнь, имея специальность».

НИКОЛАЙ Розанов умер рано, в 47 лет. Его вдове Александре Степановне уже одной пришлось испить чашу переживаний, связанную с арестами, ссылками старших сыновей Николая и Владимира, вступивших на революционную стезю. Третий сын Михаил выучился на врача, был первоклассным хирургом и диагностом. Младший Петр стал художником. «Его рисунки пером, преимущественно памятники архитектуры, пейзажи, изумляли кружевной легкостью, – пишет об одном из дядей Н.Баранская. – Учился ли он или преподавал в Строгановском художественном училище, не знаю, семейное предание сохранило лишь факт его связи с этим заведением».

Никому из пяти братьев и их единственной сестре Наталье легкой судьбы не досталось. И все же самой трагичной из всех выдалась жизнь Алексея Николаевича.

«Он был крупным ученым, уже в студенческие годы обнаружил большие способности в области изучения Земли, – рассказывает в своей книге о А.Н.Розанове его племянница Н.Баранская. – В 1906 году окончил отделение естественных наук физико-математического факультета Московского университета. Был оставлен в качестве адъюнкта (то есть аспиранта) при профессоре, участвовал в геологических экспедициях. Через два года был приглашен в Общество естествоиспытателей. Его исключительные способности в геологии проявлялись и в практических поисковых работах, и в теоретических трудах... Его труды публикуются (в итоге – более ста научно-теоретических работ), составленные под его руководством карты природных ресурсов (нефти, руды и пр.) представляют большую научную и экономическую ценность».

ИЗ других источников удалось почерпнуть дополнительные сведения о научно-педагогической деятельности Алексея Николаевича. На одном из геологических сайтов в интернете помещены сведения о его многочисленных экспедициях до 1917 года в Московскую, Самарскую, Нижегородскую, Симбирскую губернии. Плодотворную работу лишь ненадолго прерывал призыв в 1915 году в действующую армию, но уже в следующем году адъюнкт-геолог из войск был возвращен в Москву для выполнения актуальных научных исследований. Штормы и бури октябрьского переворота и Гражданской войны увлеченного человека, можно сказать, миновали стороной. Все эти годы он, что называется, с головой был погружен в научную работу. Одновременно «сеял разумное, доброе, вечное» в высших учебных заведениях. Преподавательскую работу А.Н.Розанов начинал еще в Императорском Московском университете, затем продолжил в Горной академии. В 1930 году он возглавил кафедру геологии СССР во вновь организованном Московском нефтяном институте, разработал и читал там курсы лекций по геологии СССР и структурной геологии.

О событиях, предшествовавших аресту, и о самом аресте своего дяди Н.Баранская рассказывает в книге «Странствия бездомных». «В начале 30-х годов Алексей Николаевич готовился к научной командировке в Германию, обновлял свои познания в немецком языке. Однако в Германию поехать не пришлось: весной 1933 года, как водится, ночью, в квартиру к нему являются гэпэушники с ордером на обыск и арест. Первое требование – отдать валюту, полученную из Германии, за «продажу материалов об открытых месторождениях нефти» (в Поволжье). Это идиотское обвинение не подкреплялось никакими уликами. Но хватило одного доноса. Должно быть, доносчик (он известен, называю только первую букву фамилии – Я) использовал самый факт переговоров, предшествовавших командировке. Приговор – десять лет лагерей на Севере».

Сначала Алексей Розанов попал под Новосибирск, где как топограф работал на строительстве железной дороги. Затем его переводят в Норильск, где используют в качестве геолога. Как и на воле, Алексей Николаевич трудится самозабвенно, увлеченно. В Норильске при его участии открыты месторождение Медвежий ручей, другие геологические районы полезных ископаемых. Вскоре его расконвоировали, разрешили приехать жене и поселиться за лагерной зоной. В худом домишке, который супругам удается купить, Ольга Константиновна Розанова зарабатывает нефрит, ей приходится оставить мужа. А по приезде в Москву в 1940 году она умирает.

НА восьмом году лагерной жизни случилось чудо. Вот как об этом со слов дочери Алексея Николаевича – Нины Алексеевны Розановой пишет Н.Баранская. «Алексей Николаевич шел по улице Норильска, его обогнала лагерная машина и тут же затормозила. Открылась дверца, высунулся военный в форме НКВД: «Алексей Николаевич, вы-то что здесь делаете?» Оказалось, это ученик профессора Розанова А.П.Завенягин, бывший начальник Норильского комбината, а в то время – замнаркома НКВД.

Объяснять, что он здесь делает, Алексею Николаевичу не пришлось – худой, бородатый, в поношенной телогрейке, кирзовых стоптанных сапогах, он выглядел, как и полагается выглядеть зэку. Завенягин велел профессору быть завтра на этом же месте ровно в 12.00, с собой ничего не брать, ни с кем об их встрече не говорить.

Точно в указанное время Алексей Николаевич был на месте. Тут же подъехал автомобиль, шофер открыл дверцу, Розанов сел в машину и... через день оказался в Москве, в Бутырках. Отдельная камера, постель, сносное питание, визит врача, который прописывает ландышевые капли (барахлит сердце). Дерзкое похищение было оформлено задним числом как перевод в оздоровительный лагпункт под Красноярском. В лагпункт Розанов просил его не отправлять и был переведен геологом-консультантом в Ухту.

Когда Алексея Николаевича привезли в Бутырскую тюрьму, дочь Нину вызвали на свидание с одеждой и вещами для отца. Он велел ей не говорить никому, даже близким, о том, что он находится в московской тюрьме, сообщил, что на днях уедет, будет писать.

Забота Завенягина о своем учителе на этом не закончилась. Через год Алексей Николаевич был освобожден, остался в Ухте на должности старшего геолога, затем зам-наркома позаботился о том, чтобы Розанов смог на основании материалов, собранных в Норильске, написать докторскую диссертацию. В 1945 году Завенягин отправил в Норильский комбинат распоряжение: «Принять Розанова на работу с окладом 3000 р. в месяц, с пайком по литере «А», предоставить все необходимые для работы материалы и выделить квартиру в Красноярске».

СЛЕДУЕТ уточнить, что из Ухты Алексей Николаевич выезжал в 1945 году жить в Красноярск, но в 1948 году вновь вернулся в Коми республику. Здесь же была завершена его докторская диссертация, уже одобренная для защиты. Одновременно с этим Алексей Николаевич много сил прилагал для изучения северных недр. Еще в декабре 1944 года на второй геологической конференции Коми АССР он сделал обстоятельный доклад о перспективах нефтегазоносности края. До него обобщающей работы такого масштаба по Тимано-Печорской провинции не существовало. Именно Розанов определил вектор дальнейших поисков месторождений нефти и газа, который годы спустя полностью подтвердился.

В 1944 году за работу в Ухтокомбинате А.Розанов был награжден орденом «Знак Почета».

Большую лепту в увековечение памяти об Алексее Николаевиче внесли два «зубра» ухтинского крае-ведения В.Потолицын и А.Козулин. «Это был честный, преданный геологии ученый, высокоэрудированный специалист, автор более 70 научных работ, широкообразованный человек, – писал о Розанове А.Н.Козулин. – Будучи крупным ученым, он ни словом, ни жестом не показывал своего превосходства, был прост и доступен для любого человека, щедро делился с молодежью своими обширными знаниями и богатым жизненным опытом».

На март 1949 года в Москве была назначена защита докторской диссертации А.Н.Розанова. Но из Ухты уехать он не успел, буквально накануне отъезда умер от инфаркта. Его похоронили на Загородном кладбище. Десятилетия спустя от его могилы уже почти ничего не оставалось. Но в Ухте нашлись люди, которые помнили захоронение ученого-геолога и показали его активистам ухто-печорского «Мемориала». В начале 90-х годов могилу Алексея Николаевича увенчал новый деревянный колышек, захоронение было обнесено оградкой.

Остается добавить, что имя исследователя недр Алексея Николаевича Розанова увековечено в названиях нескольких брахиоподов – морских беспозвоночных животных.

Анна СИВКОВА.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№75 (4952) - 27 апреля 2013 года